Игорь Козловский

Мы земляки. Когда Игорь Козловский упомянул Макеевский металлургический комбинат им. Кирова, сердце мое екнуло. В 50-е годы маленький Игорь собирал там с бабушкой уголь, чтобы отапливать коммуналку, а в 70-е – в мартене Кировского завода работал мой отец.  Человек, которого я до этого ни разу не видела, вдруг  стал родным. Он такой же мутант в восприятии этой войны, как и я. Неся в себе гены двух сторон, жестко, как свидетель, изобличает и отсекает третью – российскую, пытаясь изобрести новую ДНК гражданина. Я прочитала десятки его интервью после плена, столько же прослушала телевизионных программ с его участием. Поражает одно – спокойствие. Абсолютное спокойствие. Дзен. Ни одного намека на жалость к себе. И на ненависть к ним.  Некая отстраненность мудреца, наблюдающего за происходящим с ним как бы со стороны.

Мы говорили долго. Козловский по своей сути – Учитель. Он объясняет и направляет. Время – иллюзия.  Человек  – процесс. События – уроки. Все разложено по полочкам и распределено на ячейки.  Он на двести процентов готов к лекции. Вот только когда задумаешься о том, откуда лектор черпал материал, – по спине мурашки.

«Еще раз спасибо за разговор с вашим разумом и знаниями, – пишу ему на следующий день после нашей встречи.– В душу, по-моему, вы еще долго никого не впустите. А, может, и никогда не впустите». А в ответ просто: «Спасибо».

Игорь Козловский активен и систематичен в соцсетях. Каждый день в ленте его посты. Фразы философов, которые бывают необычайно кстати. Как будто между нами таки установился какой-то энергетический канал и вот сегодня он почувствовал вдруг нахлынувшую на меня пустоту. «Ничего не происходит напрасно, — словами Рамеша Балсекара—вдруг заявляет Козловский.  — Всё является подготовкой к следующей сцене». Культовая музыка, трактаты о национальной еде, новая статья религиоведа Козловского  о церкви и Томосе…. Читаю.

А вот десятки улыбчивых фото с разными людьми, включая чиновников высшего государственного уровня, пропускаю. Подобная всеядность мудреца меня сначала пугала, потом настораживала. Но теперь я  поняла: когда человек стоит на пороге смерти, когда уже со всеми попрощался и примирился с возможным уходом, возвращение – чудо чудесное. И весь мир, и люди его населяющие, по возвращению оттуда воспринимаются в свете радуги. Все —волшебные. Все – любимые. Потому что живые. А, значит, имеют право на ошибки. Жизненные задачи и уроки. Имеют право усваивать их или игнорировать. Личный выбор. Но всем нужно протянуть руку. С каждым можно встать рядом.  Истинная любовь к человечеству.

«Я вечный ученик любви» — произносит  Козловский, рассказывая о своем старшем сыне,  страдающем синдромом дауна . «Я есть», – по-детски в тайне радуется его раненое естество.  Несмотря ни на что.

Инна Ведерникова