«Во время провальной аттестации произошла одна позитивная вещь. Несколько размылись границы между гражданским обществом и полицией. Между следователями и общественными организациями. Полиция перестала быть суперзакрытой системой, в которой вообще непонятно, что делается. И поскольку стало больше видно, стало казаться страшнее».
