21 апреля.

«Идеи феминизма я восприняла не только на уровне теории, которую можно применять в исследовательской практике, но и на уровне системы ценностей, близкой мне личностно. Я оказалась в комфортной для меня нише, где не было различий в том, как я живу, какие ценности исповедую, и какие идеи рождаются в результате моих научных исследований».

«Если и думаю о завтра, то только с точки зрения собственной психофизики. Я не позволяю себе пуститься во все тяжкие, ведь в любой момент мне могут позвонить... Но я ничего не могу в своей творческой жизни запланировать. В этом смысле я полностью зависима от звонка вот этого мобильного телефона».

«И это касается не только Майдана. После него был Крым, который тоже до конца не рассказан. Где была власть? Знала? Или нет? Что предприняла? Что было на Харьковском съезде? Как убегал Янукович? Кто ему помогал? Что на самом деле произошло в Доме профсоюзов в Одессе? Потом Донбасс… Продолжаем соприкасаться, общаться, однако четко знаем, с кем на какую тему говорить стоит, а на какую — нет, чтобы не войти в конфликт…».

«Это — мой девиз… Это был 2003 год. Период стабилизировавшегося кучмизма и ощущения, что это — уже все, всерьез и очень надолго.  Я тогда писала статью для научного сборника о демократии. И, знаете, очень грустная получилась статья. Но в конце я неожиданно для себя самой добавила эту фразу… А вскоре настал 2004 год, Оранжевая революция…».